Предлагаем вашему вниманию интервью для городского интернет-журнал «Среда» с координатором проектов ПРОО Сергеем Ворсиным и главным врачом центра Сергеем Хачатуряном.
Благотворительность сегодня – это нечто большее, чем просто перечисление денег на лечение, операции, хосписы. Она перестала быть модной и статусной. Теперь это образ жизни и мышления десятков тысяч людей. В нашем городе работает несколько серьезных благотворительных организаций. Одна из них – пензенская региональная общественная организация «Благо Дарю» (ПРОО).
Ее учредители не просто собирают деньги на реабилитацию детей и взрослых, но и оказывают им медицинскую помощь в рамках лечебно-оздоровительного центра (ЛОЦ) с аналогичным названием. СРЕДА поговорила с координатором проектов ПРОО Сергеем Ворсиным и главным врачом центра Сергеем Хачатуряном о том, какие документы должны предоставить просители, чтобы получить помощь, почему мошенники предпочитают собирать деньги для «лечения» детей и какие случаи успешной реабилитации запомнились им на всю жизнь.
«Справка о доходах нам не нужна»
Общественная организация «Благо Дарю» работает с 2015 года. В чем ее главное достижение на данный момент?
Сергей Ворсин: В том, что мы оказываем благополучателям качественную помощь. В основном это дети с ограниченными возможностями здоровья. Но наша целевая группа – не только несовершеннолетние. К нам может обратиться любой человек, попавший в трудную ситуацию, независимо от возраста, места проживания, вероисповедания и политических взглядов. Матери-одиночки, бедные семьи, кто угодно. Хочу сделать акцент на слове «качественная». Я знаю в Пензе организацию, которая без году неделя как открылась, но «помогла» уже полутора тысячам детей. У нас более скромные цифры. Мы не указываем в бумагах, что через ПРОО прошла тысяча человек. Главное – довести пациентов до положительного результата.
Вы считаете, что та неназванная организация помогает лишь формально?
Сергей Ворсин: Я просто не представляю, как можно за такой короткий срок помочь стольким людям. Может быть, если у них большая клиника и в ней сотни врачей… С уверенностью могу ответить только за нашу организацию.
Сколько людей получили помощь в ПРОО «Благо Дарю»?
Сергей Ворсин: Около двух десятков детей прошли у нас курсы реабилитации и достигли положительных результатов. Еще двадцать детей в настоящее время получают медицинскую и психологическую помощь. Реабилитация – это долгий процесс. Кому-то нужно пройти несколько курсов, прежде чем будет ощутимый результат. Но мы определенно против того, чтобы пришедший к нам человек получил «помощь» только по отчетным документам.
Просителям с какими диагнозами готова помочь ваша организация?
Сергей Ворсин: Детский церебральный паралич, нарушения опорно-двигательного аппарата, аутизм. Работаем и с патологиями, приобретенными после травм, в том числе позвоночника. В принципе обратиться к нам можно с любыми проблемами здоровья. Если в нашем центре нет врачей, которые могут помочь, мы посоветуем, где лучше лечиться.
С чего начинается работа с пациентами?
Сергей Ворсин: Предположим, помощь нужна ребенку. К нам обращаются родители, и мы просим их принести диагноз. Чаще всего привозят детей, которые уже лечились в других клиниках. Но либо у папы и мамы закончились деньги на дорогостоящее восстановление, либо деньги есть, а прогресса нет. Включается «сарафанное радио». Родители обмениваются информацией и приходят к нам. Мы регистрируем ребенка, заносим в базу данных и начинаем обследование. Его смотрит терапевт, прописывает курс лечения, назначает процедуры.
Требует ли ваша благотворительная организация от пациентов или их родителей документы, которые подтверждают трудное материальное положение семьи?
Сергей Ворсин: Иногда люди сами приносят нам справку о доходах 2-НДФЛ. Так уж привыкли. На самом деле она не обязательна. Финансовое положение просителей выясняет консультант-психолог в ходе беседы. Он задает вопросы о составе семьи, ее нуждах. Специалист всегда сможет понять, действительно ли у человека нет возможности оплатить курс лечения.
Есть финансовые критерии, которым нужно соответствовать, чтобы получить бесплатную помощь? Предположим, среднемесячный доход в семье просителя – 15 тысяч рублей на человека. Какое будет принято решение?
Сергей Ворсин: Смотря какое лечение ему нужно. Если ежемесячный доход 15 тысяч, и он хочет сделать один раз массаж стоимостью 300 рублей, организации нет смысла оплачивать ему эту процедуру. Но если у ребенка серьезные проблемы со здоровьем, и ему нужно пройти дорогостоящий курс восстановления, который семья не может себе позволить, ПРОО возьмет на себя расходы по реабилитации.
Вы сказали, что в рамках благотворительной организации помогаете не только пензенцам, но и жителям других городов. «Благо Дарю» оплачивает их проживание здесь, если курс лечения долгий и непрерывный?
Сергей Хачатурян: Расходы по аренде жилья берут на себя пациенты или их родители. Тем, кто сам не может найти подходящий вариант, мы помогаем подобрать съемную квартиру. У нас даже образовался круг арендодателей, к которым периодически заселяем пациентов. Наш администратор заранее связывается с хозяевами жилья и предупреждает, что, например, через пару недель к ним приедут. Квартиры находятся недалеко от нашего центра и приезжим удобно приходить на процедуры.
Как о вас узнают люди со всей России?
Сергей Хачатурян: Как уже сказал Сергей, работает «сарафанное радио». Знаете что интересно? Почему-то за пределами Пензенской области информация о нас распространяется быстрее, чем внутри нее. Мы никак не можем понять, с чем это связано. Недавно из Казани сюда приезжала большая группа детей. Один пациент доехал до нас из Улан-Удэ. Это 5 тысяч километров от Пензы. А сейчас в центре лечится ребенок из Петропавловска-Камчатского – это около 7 тысяч километров от нас.
«Предприниматель увидел ребенка и оплатил весь курс»
Расскажите об источниках финансирования общественной организации «Благо Дарю».
Сергей Ворсин: Начну с того, что большинство тех, кому нужна помощь, обращаются в коммерческий лечебно-оздоровительный центр (ЛОЦ) «Благо Дарю». Именно там работают все наши специалисты. Общественная организация открылась, потому что в ЛОЦ стали приходить люди, которые не в состоянии оплатить медицинские услуги, но в нас они видят последний шанс для себя или своих детей.
Теперь о финансировании ПРОО «Благо Дарю». Итак, все процедуры и занятия с больными проводят специалисты платного лечебно-оздоровительного центра. Как таковых денег на лечение подопечных благотворительной организации центр не перечисляет, но вкладывает труд и рабочее время своих врачей, физиотерапевтов, реабилитологов. Мы могли бы тратить их силы и знания только на «платников», но в конце 2015 года поняли, что пришло время брать на себя и благотворительную миссию.
Естественно, мы хотим помогать большему количеству взрослых и детей. Для этого нужны дополнительные источники финансирования. Собственно, поэтому меня и пригласили сюда работать. Мы будем подавать заявки на гранты, в том числе президентские, развивать патронажные программы. Это когда частные компании берут на себя расходы, связанные с реабилитацией пациентов ПРОО «Благо Дарю». У нас уже были примеры, когда коммерческие структуры оплачивали пензенским детям лечение. Один предприниматель пришел в платный лечебно-оздоровительный центр на процедуру, увидел больного ребенка с мамой, поговорил с ними, после чего заплатил за весь курс лечения.
Еще мы участвуем в благотворительных акциях и концертах. На последнем из них более 300 человек купили билеты стоимостью 300 рублей. Это 90 тысяч рублей – вполне достаточно для реабилитации одного ребенка с детским церебральным параличом.
На открытии одного из отделений общественной организации исполнительный директор ПРОО «Благо Дарю» Виктория Хачатурян сказала: «Благотворительная структура выстроена таким образом, что любой желающий помочь человеку, попавшему в беду, сможет это сделать, получив за свое добровольное пожертвование оздоровительно-восстановительные услуги». Хоть один человек просил о процедурах за перечисленные на благотворительность деньги?
Сергей Ворсин: На моей памяти такого не было. Первое, что получают от нас спонсоры – это благодарность за финансовую помощь. Но если благотворитель придет и попросит нас организовать для него какую-то оздоровительную процедуру, мы, конечно, будем рады оказать ему взаимную услугу.
«Сбор денег на улице – это мошенничество»
На сайте общественной организации в разделе «Наши подопечные», можно увидеть, что все получатели помощи – дети. В связи с этим философский вопрос: почему так много благотворителей помогает больным детям и так мало взрослым?
Сергей Ворсин: Хороший вопрос. Если честно, никогда об этом не задумывался. Могу предположить, что, по мнению большинства, взрослые могут сами о себе позаботиться, а дети – нет. Но исследования крупных благотворительных организаций действительно говорят о том, что охотнее всего люди готовы помогать именно детям.
Вы не видите в этом проблемы?
Сергей Ворсин: Лично я вижу в этом проблему, но немного под другим углом. Много мошенников под видом общественных организаций и фондов, иногда даже официально зарегистрированных, собирают средства якобы для больных детей, и потом эти деньги исчезают.
Надавить на жалость человека с фотографией ребенка в руках проще?
Сергей Ворсин: Именно. Это большая проблема для благотворительного сектора.
ПРОО «Благо Дарю» как-то участвует в ее решении?
Сергей Ворсин: Пока мы не настолько крупная и влиятельная организация, чтобы говорить о ней от имени всего некоммерческого сектора. Даже на уровне Пензы. Зато у нас в городе есть, например, «Гражданский союз», который борется с мошенниками и достигает результатов (прим. – в 2016 году фонд «Гражданский союз» добился прекращения деятельности волонтеров фонда «Аурея», которые в Пензе собирали на улицах деньги на лечение детей)
Но вы можете объяснять людям, как сделать так, чтобы их деньги доходили по назначению.
Сергей Ворсин: От себя дам простой совет. Если вы видите, что кто-то на улице собирает деньги на благотворительность, в 90% случаев это мошенники. Если вы все же хотите помочь, поинтересуйтесь у этих людей с ящичками, какая организация собирает деньги таким образом. Потребуйте предъявить контактные данные фонда и телефон офиса, письмо от руководителя этой организации. В этом письме должно быть написано: кто, где и на что собирает средства на улице. Указан телефон? Не поленитесь и позвоните по нему. Если у сборщика пожертвований чего-то из перечисленного нет, не давайте деньги.
Уличное пожертвование – это импульсивное желание человека. Разве реально его подавить?
Сергей Ворсин: С импульсивными желаниями бороться мы никак не можем. Но если человек действительно хочет помочь, а не сунуть деньги первому встречному, он проверит информацию. Прошлым летом в Москве ко мне подошел «доброволец» с папочкой в руках и предложил пожертвовать деньги. Я попросил показать бумаги от благотворительного фонда. Он показал: в бумагах были какие-то реквизиты, но не было адреса организации. Говорю: дайте мне телефон фонда. Он достал свой мобильник, начал искать в нем номер. Я улыбнулся и сказал, что таких телефонов из мобильника я сам сколько хочешь могу дать, а хотелось бы увидеть номер, зафиксированный в официальном документе. Я два часа разговаривал с парнем и убеждал, что он работает на мошенников. А человек верил, что собирает деньги на благое дело.
Большие благотворительные организации давно не практикуют форму сбора средств, когда деньги передаются из рук в руки. Они ведут «прямой диалог» – рассказывают потенциальному благотворителю о своей организации, дают ему информационные материалы, берут контакты – телефон или электронную почту. И потом ведут с этим человеком работу – присылают рассылки, смски. Дают выбор, каким способом и на что жертвовать.
Как я могу узнать, какой фонд заслуживает стопроцентного доверия?
Сергей Ворсин: Таких фондов в России на самом деле много. Например, все знают о фонде «Подари жизнь» Чулпан Хаматовой. Он хорошо финансируется, сомнений в его прозрачности никаких и он решает проблемы детей на федеральном уровне. Между тем есть множество благонадежных региональных фондов, которые делают важные вещи, но регулярно испытывают нехватку средств. Как люди могут научиться им доверять, и без сомнений жертвовать в их пользу деньги?
У меня есть такая идея: разработать систему оценки благотворительных организаций наподобие той, что используют американцы. У них она называется Charity Watch, а у нас может носить название «Благомер». Этот рейтинг позволит человеку выбрать, куда жертвовать средства наиболее эффективно. А некоммерческие организации, конкурируя между собой за место в рейтинге, смогут улучшать качество программ. Сведения лучше разместить на специальном сайте. Любой желающий заглянет туда и увидит, что некоторые фонды Пензенской области стоят в рейтинге высоко и им можно доверить деньги. Среди критериев оценки – финансовая отчетность организации. Чем большая часть бюджета идет на заявленные цели – посадку деревьев, суп для малоимущих, доставку дров – тем лучше. Хорошо бы оценить, сколько уходит у организации времени на сбор средств, к примеру, одной тысячи рублей. Много можно критериев разработать.
«Ваня, ты же идешь!»
Какая история помощи в рамках общественной организации запомнилась вам особенно?
Сергей Хачатурян: Одна семья приехала в Пензу издалека. Мальчику на тот момент было 9 лет, у него были парализованы ноги, с детства он не ходил. Зато плечи у этого ребенка были как у взрослого мужчины, потому что он вынужден был постоянно перемещаться на руках. До этого семья ездила с ним на реабилитацию в Чехию и Германию, отдали много денег. Мы обучили парня плавать, в том числе и под водой. На третьем восстановительном курсе мы с его мамой стояли и разговаривали, а мальчик Ваня вылез из бассейна и с помощью ходунков стал передвигать ногами. Он сам сначала не осознал происшедшего. Первой его робкие шаги заметила его мама и расплакалась: «Ваня, ты же идешь!» Мальчишка тоже не сдержал слез. Последний раз они были у нас на реабилитации 10 месяцев назад и, скорее всего, снова к нам приедут.
На сайте организации среди подопечных есть девочка, Виктория Гурина, у которой в отличие от большинства детей, было онкологическое заболевание, а не ДЦП. В штате «Благо Дарю» нет онколога. Какую помощь вы ей оказывали?
Сергей Хачатурян: Мы устраняли последствия очень жесткой химиотерапии, которую она проходила. К сожалению, патология у ребенка была тяжелая и требовала серьезного воздействия. В результате использования высокотоксичных препаратов пошли побочные эффекты. В наш центр ее заносили на руках, она не могла самостоятельно двигаться. С ней работали аквареабилитологи, массажисты, специалисты по лечебной физкультуре.
Насколько я понял, сейчас у нее ремиссия?
Сергей Хачатурян: Да, у Виктории стабильная ремиссия уже третий год и мы не ожидаем возврата к основному заболеванию.
В перечне ваших услуг есть такая экзотическая как иппотерапия. Что это такое и как работает?
Сергей Хачатурян: Это лечение с помощью лошадей. Дети очень хорошо на них реагируют. Мы много раз наблюдали, как родители боятся подойти к животному, а маленький ребенок идет, трогает, взаимодействует. Лошадь тренирует чувство равновесия, вот эту хватку, когда малыш сидит и держится изо всех сил. Иппотерапию можно использовать на любом этапе восстановления. Даже дети с несохранным интеллектом, которые не могут зафиксировать взгляд в одной точке и смотрят сквозь тебя, садясь на лошадь, оживают. Это поразительно, но это работает.
Есть планы открыть представительства ПРОО «Благо Дарю» где-то еще, кроме Пензы?
Сергей Ворсин: Такие планы есть, но все зависит от наших финансовых возможностей. Хотим для начала открыть несколько филиалов в Пензе, в разных районах города. Вряд ли это произойдет в нынешнем или даже следующем году. Перспектива скорее долгосрочная. Ну а когда охватим Пензу, пойдем в область, помощь нужна и там.